Чей Крым? В последнее время этот вопрос стал одним из самых быстрых способов определить взгляды собеседника на происходящее в мире. Казахстанская журналистка Айнур Коскина вместе с командой проекта «Крымский караван» представила свою версию ответа на этот вопрос: Крым — не российский и не украинский, он — крымскотатарский.
Идея рассказать историю вынужденной самодепортации крымских татар возникла у Айнур во время встречи в клубе «Ангелы свободы». Это волонтёрская организация, которая предлагает казахстанцам собраться вместе на толоке (так волонтёры в «Ангелах» называют встречи клуба) и мастерить сине-жёлтого ангелочка. Все вырученные от продажи куколок средства идут на восстановление украинских школ и детских садов, пострадавших от бомбёжки. Когда в России объявили мобилизацию, на толоки стало приходить много новых лиц, но все они как-то неохотно разговаривали. Просто молча сидели и делали ангелочков. Чуть позже выяснилось, что большинство собирающихся — российские релоканты, ещё спустя какое-то время в клубе появились новые участники:
— На толоки стали приходить крымские татары. Мне казалось, что они наши, казахстанцы. Мне казалось, что у них казахские имена, — вспоминает Айнур Коскина.
Так Айнур познакомилась с Гульзарой — девушкой, которая вместе со своей семьёй была вынуждена бежать из Крыма после того, как российские власти объявили мобилизацию в аннексированном Крыму. Она же стала одной из главных героинь документального фильма «Крымский караван», который получил финансирование в рамках проекта REVIVE по результатам конкурса межстрановых проектов StoryCraft2023.
Межстрановая команда — одно из самых главных условий участия в StoryCraft2023. Это значит, что каждый проект должен представлять как минимум две страны Центральной Азии. В случае «Крымского каравана» это было не просто условием конкурса, а профессиональной необходимостью, чтобы сделать проект качественно:
— Я хорошо знала историю депортации чеченцев, корейцев, немцев, но не крымских татар, потому что в Казахстан их напрямую не депортировали. Когда я начала изучать историю депортации 1944 года, я узнала, что практически всех крымских татар депортировали либо на Урал, либо в Узбекистан. Поэтому я сразу же начала искать коллег оттуда, которые помогут мне в изучении темы, — рассказывает Айнур Коскина.
Так к проекту присоединилась Сабохат Рахмон, журналистка из Узбекистана, которая буквально росла среди крымскотатарских соседей и поэтому тоже загорелась идеей. Другое важное условие для участия в StoryCraft2023 — наличие прототипа проекта:
— Мы начали съёмки фильма гораздо раньше, чем выиграли грант, потому что понимали, что если сейчас не снимем наших героев, они уедут дальше, и истории уже не получится. Я очень благодарна съёмочной группе, режиссёру и оператору, которые поддержали меня и рискнули. Поэтому на лабораторию наша команда приехала с готовой идеей, начало которой мы уже даже начали снимать, — говорит Айнур Коскина.
Четыре дня активной работы на лаборатории позволили команде собрать идею в целостный проект. В этом особо помогли приглашённые менторы, которые помогали команде искать необычные повороты, логические связки, особенный визуальный стиль:
— Мы знали, что у нас есть история, которую мы хотим рассказать, но не понимали, как донесём её до нашего зрителя. После лаборатории мы уже вышли готовыми и с чётким пониманием, что делать дальше. Финансирование проекта, конечно, немаловажно, но такая продуктивная работа с менторами в нашем случае оказалась ещё ценнее, — рассказывает Айнур.
После лаборатории работа над фильмом закипела ещё активнее. К проекту присоединились новые медиаспециалисты, герои, волонтёры из Казахстана, Узбекистана и Украины, каждый из которых внёс не только особый вклад в общее дело, но и частичку своей души и переживаний в историю большой трагедии крымских татар. Видимо, именно благодаря этому фильм получился настолько пронзительным:
— Многие герои, которые изначально были согласны, в итоге отказались от съёмок. Их можно понять: они бежали от мобилизации, у кого-то остались родственники в Крыму, кто-то не исключал, что в скором времени придётся вернуться. Когда мы начинали работу, одна из героинь фильма сказала мне: Айнур, пожалуйста, расскажите нашу историю всему миру. Это и стало моей миссией, которая вселяла в меня веру в нашу идею.
Миссия осуществилась: «Крымский караван» презентовали в Брюсселе. На премьерном показе в Cinema Galery собралось больше 75 человек, которые рассчитывали посмотреть кино и весело провести время:
— Когда в зале включили свет, я увидела лица людей, которые недавно радостно заходили в зал. В глазах я увидела боль и сострадание. Во время обсуждения мне задали вопрос, как Казахстан может одновременно принимать людей, которые спасаются от войны, украинцев, и россиян, которые бегут от мобилизации. Я ответила, что спасать независимо от цвета кожи, от вероисповедания, от политических убеждений, от взглядов — это генетический код казахов.
Немного позже ссылку на фильм, который выпущен на YouTube на английском, казахском, русском и узбекском языках, начали размещать иностранные журналисты и издания.
Герои «Крымского каравана» уже находятся за пределами Казахстана. Но команда проекта не прекращает держать с ними связь, ведь их объединяет мечта — снять фильм о возвращении в Крым. Герои признаются, что это произойдёт только после того, как Крым снова станет украинским.
— Надеюсь, скоро, — подводит итоги Айнур.
Документальный фильм «Крымский караван» произведён в рамках проекта «Устойчивость и взаимодействие с разнообразной информацией для динамичной среды (REVIVE)» при финансовой поддержке Европейского Союза. Содержание фильма является исключительной ответственностью команды проекта «Крымский караван» и не обязательно отражает точку зрения Европейского Союза и Internews.
